ГКЧП
Журнал «Огонёк», 35/1991
Москва 19 августа
Небольшой группой уходим в город, словно ныряем во взбаламученное море. Колонны БТРов и танков, рассекающих потоки машин. Митинги на Манежной, у Дома Советов. Гарь моторов. Исковерканный гусеницами асфальт.
Плакаты. Аплодисменты и свист. Мегафонные голоса. Все это — Москва 19 августа 1991 года. На Тверской офицеры уговаривают двух женщин с плакатами оставить машину. Бесполезно. Столкнуть, стащить силой? «Не срамись, капитан!» — кричат с тротуара. БТР трогается, неся на своей броне развернутые плакаты.
У солдат и офицеров виноватые, трагические глаза. О чем думает этот парень в шлеме, глядя из танкового люка на город, который ему приходится завоевывать? А этот майор, опустивший взор? Отдых после ратного труда?
Ну, как двигаться дальше, как выполнять приказ, не по живым же людям...
А они уже лезут на броню, затыкают газетами смотровые щели, кричат, требуют, корят.
Танк вздрагивает, чуть сдвигается его нагретая, жарко дышащая махина.
Вздох толпы, крик, люди отпускают машину, отступают перед ней на шаг и снова вцепляются руками в металл.
Надо видеть эти внезапно побледневшие лица, стиснутые губы. Лютую решимость в глазах. На Новоарбатском мосту танки стоят. А у Библиотеки Ленина две машины пошли на толпу на скорости. Рассыпался народ, криками, проклятиями провожая их.
Город-то каков в летнем своем облике. Изгиб Москвы-реки. Сталинский высотный «торт» вдали. Широко распахнутая громада Дома Советов с его алтарными лестницами. Но бешеная сшибка страстей... На броне люди с поднятыми руками. Два растопыренных пальца — знак виктории, победы. Победа ли?
И чья победа?
На Манежной у микрофона ораторы Российского народного фронта. «Фашизм не пройдет!» «КПСС — под суд!» Балконы гостиницы «Москва» забиты людьми. С одного из них машет рукой Жириновский. Одни аплодируют ему, другие свистят. Третьи скандируют: «Долой!», «Козел!».
На Кутузовском останавливают рейсовый «Икарус». Водителю суют обращение «К гражданам России». Растерянно читает, потом открывает двери, выпускает пассажиров и подруливает к обочине. А на Калининском уже толкают троллейбус — зародыш баррикады. Движение перекрыто. Группа парней, сцепившись руками, идет по мостовой к Дому Советов, за ними густеет толпа, вырастает колонна. «Ох, накален народ»,— вздыхает кто-то над ухом.
* * *
— Все равно не проедешь. Все равно...
Как заклинание, он повторял эти слова, уперевшись жилистыми руками в передок урчавшего танка. На вид ему было лет сорок пять, только, видно, рано начал лысеть — редкие волосы на большой голове слиплись от дождя, прядями падая на глаза. Но руки были заняты танком, и он с ненавистью глядел на железную громадину, не откидывая упавших волос. На руке у него висела обычная авоська с талонным «Дымком» и буханкой черного. Одет он был в какую-то кофту сизого цвета незатейливой домашней вязки, старые, заношенные брюки и сандалеты на босу ногу.
С белым от страха и напряжения лицом, он словно прирос к танку, не слушая уговоры милиционера, сопровождавшего колонну, и подполковника-комбата. Наконец он повернул к ним голову и, смерив глазами, хрипло выдохнул : — А ты... отойди, фуфло... Все равно не проедешь.
Танк затрещал, выпустил целую дымовую завесу и дернулся вперед, отбросив мужика сильнейшим толчком.
Толпа ахнула, но он, казалось, побелев еще сильнее, снова кинулся к осевшему на тормозе танку и снова уперся в броню.
— Все равно!.. Все равно не проедешь!..— гаркнул он не кому-нибудь, а именно танку, как некоему живому врагу.
— Отойдите,— тихо и убедительно сказал ему незаметный гражданин в рубашке апаш и, взяв за локоть, потянул в сторону.
— А ты кто такой?! — риторически вопросил гражданина один из толпы.
— Я из КГБ,— с какой-то напевной нежностью ответил субъект.
— Ну и хромай отсюда! — с ненавистью ответил ему стройный хор голосов.
Все это происходило 19 августа около полудня на спуске к Краснопресненской набережной у подножия лестницы Верховного Совета России.
Утром, собравшись в редакции напротив Савеловского, мы в молчании проводили глазами колонну БТРов, деловито проследовавших в сторону вокзала под нашими окнами, и разъехались по городу. Наверное, те же ощущения испытывали военные корреспонденты пятьдесят лет назад, отправляясь к местам вторжения. С одной, впрочем, существенной разницей — у них, несомненно, не было и не могло быть тяжелейшего чувства предательского удара в спину: в тот день в машинах, крошивших асфальт, сидели не сыновья, а иноземцы. Испить эту чашу выпало нам с вами...
Вообще это был странный день.
Странный своей внутренней раздвоенностью, словно двоевластие, в одночасье сложившееся в городе, получило реальное, видимое воплощение. С одной стороны — толпы людей, окруживших «Белый дом», как окрестили резиденцию российского парламента, строивших здесь баррикады, буквально голыми руками останавливавших военную технику. С другой — внешний покой на улицах, очередь за арбузами на Самотеке, водочный «хвост» в переулке. Как будто случившееся разделило людей не только на два лагеря, но на два биологических вида — зрячих и слепых. И слепые, не ведая, что творится вокруг, продолжают жить прежней покойной жизнью, а зрячие, бросив все дела, отбросив себя прежних, идут на отринутое прошлое.
Прошлое это предстало перед глазами десятков журналистов, допущенных на пресс-конференцию так называемого «политического руководства» страны, укрывшегося за аббревиатурой ГКЧП. Восемь человек, составившие этот неудобозвучный термин советского новояза, сначала продемонстрировали свои аргументы на улицах Москвы. Аргументы, что и говорить, весомые, учитывая вес даже одного танка…
В пять часов пополудни они посчитали необходимым подкрепить их изустными объяснениями. Увы. кулак так и остался их единственным убедительным аргументом: явленная на встрече с журналистами беззастенчивая демагогия была настолько неприкрытой, что в зале то и дело звучал смех.
Не станем здесь пересказывать хода знаменательной пресс-конференции — весь мир имел возможность наблюдать эту демонстрацию нравственного позора людей, предавших собственный народ и нарушивших долг. Надеюсь, что судьей им будет не только Господь Бог.
Надежду на это внушают и тот парень с авоськой, упиравшийся в бронированный лоб танка, и тысячи людей, ночевавших в эту ночь у парламента, и миллионы зрячих в несчастном нашем Отечестве. Дай Бог прозреть слепым…
Разговор с кинорежиссером Станиславом ГОВОРУХИНЫМ
в 4.30 утра в «Белом доме»
— Вы здесь почему?
— Здесь мои друзья, у стен этого дома решается судьба России.
— Когда снималась картина «Так жить нельзя», предполагали ли вы, что все может обернуться именно таким образом?
— Честно говоря, тогда мне казалось, что страна и народ дошли до ручки и требуется чрезвычайное положение. Но я был уверен, что это должно исходить только от законной власти.
И, естественно, мне и в голову не приходило, что кучка авантюристов путем военного переворота лишит Президента власти и вообще вернет нас всех к тоталитарному ужасу... Хотя, конечно, вся интеллигенция обсуждала возможность военного переворота. Но никто всерьез в это не верил. Думали, не хватит наглости. Но они же одноклеточные! У них хватило всего…
И когда группа людей с явно авантюрными целями покушается на законно и всенародно избранного Президента, когда осаждают законный Дом правительства России,— я понимаю, что это мой последний оплот. Я должен быть здесь, что бы ни случилось. Получается: надо либо помереть, либо завоевать надежду на будущее.
ОБРАЩЕНИЕ РАДИО РОССИИ
Внимание, сограждане!
Радио России выходит в эфир с позывными любительской радиостанции «Радио-3 Аннач» круглые сутки на коротких волнах. Утром и вечером частота 14175 килогерц, диапазон 40 м. Днем 7040 килогерц, диапазон 20 м. Ночью 3640 килогерц, диапазон 80 м.
Вадим БАКАТИН: «это БЕЗЗАКОНИЕ»
20 августа, в 15-40, мы позвонили Вадиму Бакатину, бывшему министру внутренних дел СССР, бывшему члену бывшего Совета безопасности.
— Вадим Викторович, что происходит в стране?
— Беззаконие. Группа людей самозванно захватила власть откровенно неконституционно, беззаконно. Самое страшное — обстановка может выйти из-под контроля инициаторов этого хаоса.
— Вы пытались связаться с Михаилом Сергеевичем?
— Два дня пытаюсь. Отвечают, что связь повреждена.
Эдуард ШЕВАРДНАДЗЕ: «ТАНКАМИ СТРАНУ НЕ НАКОРМИШЬ»
На пресс-конференции в Москве президент Внешнеполитической ассоциации Э. Шеварднадзе сказал:
— Произошел переворот. Это национальная трагедия для всех народов Советского Союза. Это серьезная угроза всеобщему миру и спокойствию.
Что практически можно сделать для спасения демократии и предотвращения гражданской войны (ибо инициаторы переворота ведут именно к гражданской войне)?
Есть единственный способ: объединение всех демократов, всех порядочных людей. Я очень надеюсь, что прогрессивная часть нашей армии, милиции, КГБ не будет открывать огонь против своих отцов, братьев, сестер. Я уверен в этом!
Я уверен, что случившееся не останется без должного реагирования в других республиках. Только демократический строй может гарантировать человеческие условия жизни для любой семьи. Сейчас трудно предугадать образ действий инициаторов переворота. Уже в Москве танки, БТРы. Предотвращение этой страшной угрозы тоталитаризма в интересах всего человечества.
— Как вы думаете, заговорщики готовы пролить кровь?
— Они верят, что эту страну можно удержать танками. Хотя это глупо! Это авантюристическая политика! Я уверен: она провалится.
— Вы уверены в поддержке Запада? Какой реакции вы ждете от ООН?
— Я думаю, ООН будет действовать очень осторожно. Мы должны справиться сами. Но мы вправе ожидать моральной, политической поддержки всего человечества. Смотрите, какое в заявлении путчистов пренебрежительное отношение к международному содружеству... А где они собираются, на каком рынке покупать хлеб?! Страна идет к голоду. Танками ее не накормишь.
— Что вы ожидаете в ближайшие дни? — Если путчисты удержатся у власти, то у меня самые мрачные прогнозы. Ожидаю репрессивных мер. Прежде всего могут быть арестованы лидеры демократических реформ. Я ко всему готов. Чувство страха мне не знакомо.
Не знаю, хорошо это или плохо.
Материалы подготовили: Михаил ЗАРДЕВ, Константин СМИРНОВ, Илья МИЛЬШТЕЙН, Анастасия НИТОЧКИНА, Георгий РОЖНОВ
Фото Александра НАГРАЛЬЯНА и Марка ШТЕИНБОКА
Обзоры
статьи о данном событии
