Главная 
Машина времени 1991 22 января Павловская реформа
Павловская реформа
Другие статьиАнатолий Любименко, 25.04.2016, Волгоградская правда
Павловская реформа: как меняли деньги в СССР в 1991 году
Четверть века назад в СССР была проведена самая скандальная денежная реформа: из обращения изъяли 50- и 100-рублевые купюры.
Четверть века назад в СССР была проведена самая скандальная денежная реформа: из обращения изъяли 50- и 100-рублевые купюры. Официальными причинами называлась борьба с фальшивыми банкнотами, «забрасываемыми недругами из-за рубежа», а также с нетрудовыми доходами граждан. Так было легче объяснить задумку с точки зрения привычной советской идеологии тех лет. На самом деле власть решила избавиться от избыточной денежной массы. В конце 1980-х для исполнения социальных гарантий было напечатано слишком много денег, а купить на них было нечего – дефицит всего и вся был жуткий.
Главным мотором реформы стал министр финансов Валентин Павлов (председателем Совмина СССР его назначат 14 января 1991 г.). Еще летом 1990 года он в секретной записке Горбачеву и Рыжкову высказался за обмен 50- и 100-рублевых купюр. При этом 10 января заверял с трибуны Верховного Совета, что денежной реформы не будет. А вечером 22 января в программе «Время» объявили о горбачевском Указе…
Привыкшая к традиционному идеологическому лицемерию страна смутно подозревала подвох со стороны руководящей и направляющей партии. О будущей реформе все подозревали, и все же подавляющее большинство населения она застала врасплох. Вот какими запомнились те лихие дни нашим читателям.
«Все равно обманут…»
Любовь Нарижная:
– Я работала в Госплане Узбекской ССР и тоже слышала немало разговоров о предстоящей реформе. Но никакой конкретики не было, а настроение было таким, что «все равно обманут».
Мы с мужем копили деньги на машину, и как-то оба решили, что самое верное в этой неясной ситуации держать деньги на книжке, облигации трехпроцентного займа купили. И когда реформу объявили, поначалу посчитали, что не прогадали, даже немного гордились, что умнее многих оказались. Потому что в самом худшем положении оказались хранившие наличку в купюрах по 50 и 100 рублей.
Но радовались мы своему «мудрому» решению недолго. Вскоре объявили, что снимать с вклада можно не больше 500 рублей в месяц. И при этом ставится отметка в паспорте. Никого при этом не смущало, что паспорт не для этих целей предназначен и что после первого же штампа его полагается обменять, потому что он уже считается в таком случае испорченным. Ну а потом такая сумасшедшая инфляция пошла, что на наши деньги не машину, а только пару колес можно было бы купить…
Гигантские очереди в сберкассы
Александр Ходжаев:
– В нашем КБ меня выбрали председателем профкома. Может, поэтому, когда началось безумие с обменом денег, на меня все это свалилось?! Стоит напомнить, что крупные купюры легально и без проблем можно было обменять в сумме до 1000 рублей только в течение трех дней. Поскольку Указ зачитали вечером в среду, осталось, по сути, только два дня. Понятно, что большинство из нас жили от зарплаты до зарплаты. И все равно народ понемножку деньжат накопил.
Имелась еще одна официальная возможность: давалось два месяца, чтобы обменять деньги в специальных комиссиях, которые рассматривали каждый случай в отдельности (командировка, экспедиция, состояние здоровья и прочее). Самое главное, приходилось еще доказывать, откуда у человека взялась сумма свыше 1000 рублей.
Для меня павловская реформа – это гигантские очереди в сберкассы. В них стояли обозленные до предела люди, которые всю трудовую жизнь копили себе на спокойную старость, детям. И которые понимали, что с каждой минутой их труды рассыпаются в прах.
Народ крутился по-всякому
Ирина Уланова:
– Мне и моим коллегам повезло: работали в обществе книголюбов и имели дело с наличкой. Помню слезы подруги, которая вляпалась по уши с этой реформой. Они с мужем собрались в загранпоездку. Поскольку валюту могли купить в нашем городишке только в разрешенном законом количестве, они обменяли свои рублишки на сотенные купюры, чтобы в Москве до отъезда купить франки. Им знакомая по блату доставала новенькие сотенные, а я им снова разменяла их на трешки и пятерки.
Народ крутился тогда по-всякому, чтобы спасти свои кровные. Кто-то отправлял перевод на имя жены на все «паленые» купюры, кто-то покупал несколько билетов на поезд или самолет на разные рейсы, чтобы затем их сдать.
Менее сообразительные рванули по магазинам скупать все, что можно и не особенно нужно. Если учесть, какой тогда был жуткий дефицит, можно представить, каково им было расставаться со своими накоплениями. Знакомая всю жизнь собирала деньги на кооператив для дочери, а вместо запланированного подарка на совершеннолетие какие-то кондовые, жуткого вида мебельные гарнитуры местного производства дарить пришлось. А через пару месяцев цены так подскочили, что не до мебели стало.
***
После завершения обмена премьер Павлов обвинил западные банки в дезорганизации денежного обращения в СССР. А в рамках второго этапа реформы также без предварительного объявления уже со 2 апреля в СССР в два-четыре раза выросли цены на товары народного потребления, транспорт, коммунальные услуги. Это привело к совершенной утрате всякого доверия к правительству у населения, посчитавшего себя дважды ограбленным.
Фото Валерий Христофоров
Фотохроника ТАСС
Оригинал публикации.
Темы: Советская экономика, Перестройка, Лихие 90-е, Распад СССР, Валентин Павлов
