Массовое убийство осетин в селе Эрдеви

Инга Кочиева, 17.03.22, Республика

Массовое убийство осетин в селе Еред в марте 1991 года

История человечества полна зловещих деяний, объединенных в международном законодательстве под термином «преступления против человечности». Больше всех из них поражают те, что творились ближе к нашему времени и потому в них трудней верить – как может человек разумный, обладающий всеми достижениями человеческой цивилизации, накопленными за тысячи лет, массово убивать себе подобных, отличающихся только внешним видом, языком, религией и культурой, не на поле боя, не в ходе войны, а безоружных, мирных людей, включая маленьких детей? К сожалению, примеры далеко не исчерпываются документами Нюрнбергского процесса, многомиллионными жертвами режима Пол Пота и полумиллионом погибших под американскими атомными бомбами жителей Хиросимы и Нагасаки. Список дополнят более миллиона жертв геноцида армян со стороны Османской империи, тысячи убитых мусульман в Сребренице, миллион мирных тутси, убитых в ходе гражданской войны в Руанде и еще очень много других преступлений из этого ряда... Двенадцать осетин, похороненных заживо грузинскими бандитами в марте 1991 года близ села Еред – достаточно ли это большая цифра, чтобы ужаснуться содеянному и требовать к ответу палачей? Или этот трагический факт обречен остаться в памяти лишь осетинского народа, запечатленный в ненаписанном еще произведении нового Сека Гадиева в и без того полной трагизма осетинской литературе?

Человека современного, который отвык ужасаться деяниям рук человеческих и воспринимает даже массовые преступления как статистику, мало чем можно шокировать в наше время, когда практически каждый день происходят чудовищные трагедии, напоминающие пророчества о конце времен или свидетельства о приближении Судного дня. Сейчас, спустя 31 год после Ередской трагедии, это мрачное, средневековое по форме и сутипреступление, совершенное убийцами под националистическим флагом «демократической Грузии», должно являться не единицей информации в новейшей истории Осетии, а веским аргументом в юридических спорах и исках в международные суды. Никто не рассчитывал в условиях проникновения фашистской идеологии даже в простые крестьянские семьи на адекватные шаги со стороны грузинских правоохранительных органов по расследованию преступления, превосходящего по дикости все предыдущие убийства осетин. Нашелся всего один человек среди свидетелей убийства, житель села Еред, которому два с половиной года не давала спокойно спать увиденная им в марте 1991 года картина.

Историю Ередской трагедии, которая в 2005 году вошла в книгу «Грузия. Этнические чистки в отношении осетин», рассказала Тедеева Зарина Викторовна, председатель юго-осетинского Благотворительного Фонда «Память» Комитета семей погибших, без вести пропавших и раненных:

«Прапорщик Ушанг Гиголаев, служивший в саперной части в Цхинвале, 18 марта 1991 года нанял военный «Урал», собираясь в селении Чере проведать родителей. К нему собрались попутчики, сели в машину, в которой кроме него были двое русских военнослужащих и шофер. Машина направилась мимо села Еред через Ксуис в Чере. В Ереде стоял грузинский пикет, но их не остановили. В Дменисе и Сатикаре с машины сошли тамошние жители. Те, кто собирался поехать обратно в город, должны были ждать машину после ее возвращения из Чере. У села Дменис стояло много народу, велись тревожные разговоры о том, что происходило в эти два дня. «Разве можно сейчас ехать через Еред»! – говорили люди пассажирам. Накануне в лесу были убиты четверо грузин, ехавших на бензовозе, в том числе некий Миндиашвили по кличке «Виро», отличавшийся особой жестокостью и зверствами: это он добил учителя Дмитрия Кочиева, когда его, избитого грузинами, с переломом позвоночника везла из села Курта машина «Скорой помощи». Он застрелил учителя прямо в машине, а его 15-летнего сына, ехавшего с отцом в больницу, заставил глотать осколки выбитого стекла. Бандиты рвались отомстить за своего Виро, ехать было опасно. Но мужчины вернулись в машину, не желая показаться трусами. В машине было 25 человек. У села Еред, там, где есть переход через мост в сторону села Берула, поперек дороги стоял трактор. Машина не успела отъехать назад, к ней подскочили грузинские бандиты, сорвали тент, ворвались в кузов и, избивая железными прутьями всех подряд, скинули их на землю. Ивану Догузову, который крикнул русским военнослужащим: «Стреляйте! Стреляйте!», грузины нанесли смертельный удар, он скончался сразу. Через некоторое время женщин с детьми зашвырнули обратно в кузов и отпустили машину. Оставшихся мужчин продолжали избивать. Машина же приехала на турбазу, где стояли Внутренние войска МВД СССР. Спасшиеся женщины в истерике требовали помощи задержанным мужчинам, но военные отказались что-либо предпринимать. Из мужчин спаслись водитель Гиголаев и двое русских, сидевшие в кабине. Никаких срочных мер по спасению задержанных не было принято. Лишь информационная программа «Время» вечером того же дня сообщила, что в селе Еред Южной Осетии были задержаны двенадцать осетин и уведены в неизвестном направлении. В сообщениях об этом случае подчеркивалось, что люди были задержаны в рейсовом автобусе – чтобы отвести недовольство от военных, которые не приняли мер по недопущению расправы над людьми.

Между тем, бандиты возили захваченных осетин по грузинским селам и кричали: «Эй, кто хочет осетинской крови»? Но люди закрывали двери и окна. Их отвезли в штаб грузинских вооруженных группировок в селе Мегврекиси, где подвергли нечеловеческим пыткам, потом вернулись обратно и повезли к отцу того самого Виро, предлагая ему отомстить за сына, но он не захотел принимать участия в убийстве, сказав, что не знает, кто убил его сына. И тогда искалеченных до полусмерти мужчин отвезли обратно в Еред, сбросили в яму, засыпали ее и разровняли трактором. О судьбе захваченных в заложники осетин ничего не было известно в Цхинвале, надежда, что они живы, оставалась только у самых близких – если заложников и пленных не обменивали в короткое время, это был плохой признак, это было всем известно во время войны. На второй день, 19 марта, скончался от инфаркта Дмитрий Гагиев, отец братьев Гиви и Таймураза, попавших к грузинам в числе тех двенадцати человек. Родственники вели поиски, как могли, находили пути для розысков по тюрьмам всей Грузии, получив информацию, что в числе бандитов были бывшие уголовники. Поиски вела и следственная группа Прокуратуры СССР, но тщетно».

Закончились военные действия, в Южную Осетию вошли российские Миротворческие силы, двенадцать пассажиров военного «Урала», след которых навсегда исчез в тот промозглый мартовский день, были отнесены к категории без вести пропавших, и близкие надеялись найти хотя бы их останки, чтобы похоронить на родной земле. Как сказать «Рухсаг!» человеку, не будучи уверенным, что его уже нет в живых, как справить по нему поминки? Работала Смешанная контрольная комиссия, на заседаниях которой вопрос о пропавших без вести ставился постоянно, но все же родственники вели поиски через редких знакомых в грузинских селах, жители которых теперь были не прочь забыть о войне и начать «мирную» жизнь в анклавах, контролировавшихся боевиками. Неожиданно в сентябре 1993 года война напомнила о себе страшным событием: рядом с селом Еред было обнаружено захоронение, та самая яма, ставшая братской могилой двенадцати осетин, взятых в заложники грузинскими бандитами в марте 1991 года и похороненных заживо.

«Захоронение нашли 26 сентября 1993 года, – продолжила свой рассказ Зарина Тедеева. – В первый день были найдены останки пятерых человек. Место другого общего захоронения было указано грузином, жителем села Еред, который со страхом издали наблюдал за происходящим. Когда останки из первой могилы уже увозили, он незаметно быстро спустился вниз и обозначил место второй общей могилы камнями. 28 сентября там и были найдены останки других семи человек. У всех убитых были сломаны ребра, у некоторых – позвоночники, тела были полуобгоревшие, там же в яме нашли оплавившуюся канистру из-под бензина. Руки и ноги убитых были связаны проволокой...».

В ходе эксгумации, проведенной сотрудниками МВД и Прокуратуры Республики, родственникам убитых пришлось по изувеченным останкам опознавать своих близких:

1. Джанаев Ибрагим Абдулович – 28 лет
2. Гобозов Омар Давидович – 33 года
3. Техов Махарбек Мелитонович – 26 лет
4. Техов Чермен Каргоевич – 19 лет
5. Техов Адам Виссарионович - 71 год
6. Гиголаев Мурат Захарьевич – 30 лет
7. Гиголаев Ибрагим Кузьмич – 27 лет
8. Гиголаев Альберт Сократович – 28 лет
9. Гагиев Гиви Дмитриевич – 22 года
10. Гагиев Таймураз Дмитриевич – 34 года
11. Догузов Иосиф (Важа) Гарсеванович – 39 лет
12. Догузов Иван Михайлович – 33 года

Может быть, испугавшись мести, а может и правда по запоздалому велению совести, местные жители пошли на контакт и рассказали, как слышны были стоны из-под земли, которой засыпали изувеченных, но еще живых людей. И потом еще два с половиной года пасли где-то там свой скот и ходили рядом с местом нечеловеческой трагедии осетин, ненависть к которым была у них не так сильна, как страх перед своими соплеменниками, сотворившими такое зло. Экспертиза показала, что большая часть погибших была похоронена заживо.

Ередские заложники были не единственными жертвами массовой расправы грузинских бандитов над мирными жителями. Расстрел беженцев на Зарской дороге, унесший жизни 33 человек, подтвердил, что в Грузии далеко не все в порядке с цивилизованностью и гуманностью, а сотворенные злодеяния говорят как раз о совсем других инстинктах, чудовищных даже во время войны. Им нести этот крест, пока они не признают вину и не ответят перед судом за преступления против человечности, совершенные против осетин на территории Южной Осетии. На такую категорию преступлений не распространяется срок давности, так что оба эти факта могут стать предметом индивидуальных исков в Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) родственников жертв. В той ситуации, которая складывается в отношении России за последний месяц, следует предположить, что истцы, обращаясь в суд, как граждане России, вряд ли смогут добиться результата.

Как отметил Уполномоченный по правам человека при Президенте РЮО Инал Тасоев: «Именно потому, что у этих заявлений нет срока давности, ЕСПЧ может бесконечно затягивать их рассмотрение. Многих из тех людей, кто подавал жалобы, уже нет в живых. В настоящее время на рассмотрении ЕСПЧ находится 600 индивидуальных жалоб граждан РЮО, поданных после войны в августе 2008 года, хотя изначально жалоб было больше трех тысяч. В своих исках они требуют выплаты возмещения за нарушения международного гуманитарного права, соразмерной компенсации от властей Грузии за боль утраты и моральные страдания от гибели родных. С течением времени часть жалоб была оставлена без рассмотрения, а другая часть была признана судом неприемлемой».

Таковы двойные стандарты западных институтов правосудия, политизирующие даже такие тяжелые преступления, как массовые убийства мирных жителей. Но кроме международных судов есть еще суд человеческой совести всего грузинского народа, который, должен осудить кровавые преступления своих соотечественников. «Почему меня называют фашистом, у меня что, есть газовая камера?», – возмущался Звиад Гамсахурдиа, при котором в селе Еред похоронили живыми двенадцать человек. «Это провинциальный фашизм», – сказал о своем предшественнике Эдуард Шеварднадзе, но совсем не в смысле раскаяния грузинского народа, он лишь имел в виду, что фашизм Звиада Гамсахурдиа грубый, слишком обнаженный и, что работать надо тоньше, на идеологическом уровне. Раскаяние будет точно еще не скоро, но события марта 1991 и мая 1992 годов должны остаться в истории, не только как «Ередская и Зарская трагедии», а как преступления против человечности, совершенные грузинскими экстремистами, и современная Грузия должна нести за это ответственность.

Оригинал публикации.

---

Темы: Кавказ, Войны 80-х, Убийства, Преступления, Грузия